Нам часто кажется, что дети живут себе в своем детском мире, не обращая внимания на политику, идеологию, ежедневную взрослую практику. Да и правда, на что тут смотреть - сами взрослые ведь просто играют: сейчас одни времена, раньше были другие, потом настанут третьи. Нам кажется, что в случае чего и сами мы можем переписать набело все, что не понравится в черновике - и за себя, и за наших детей. Ничего ведь нигде не фиксируется. 

Так вот, у меня, увы, пренеприятнейшее известие: оказывается, что набело не переписывается, что фиксируется, что записано навсегда. Причем именно у детей. 

Дело в том, что недавно в Колумбийском университете вышло исследование, однозначно доказывающее: детям самим не выбраться из идеологических дебрей, в которые их заводят взрослые. Заводят часто незаметно для них самих. 

Изложу вкратце самое главное. Участниками исследования стали те, кто родились с 1910 по 1980 годы. Изучалась зависимость личного мировоззрения от идеологической индоктринации в детстве. В частности, авторы исследовали глубину и характер антисемитских взглядов разных поколений немцев (напомню, антисемитизм был одной главных составляющих нацистской идеологии, поэтому и, что называется, "ухватить" его достаточно просто).

Вот что выяснилось: те, кто подверглись активному и массированному идеологическому воздействию в детском и подростковом возрасте (в исследовании те, чьи школьные годы совпали с периодом нацистского режима), остаются под этим влиянием всю оставшуюся жизнь. Иными словами, вера в то, что преподносили нам взрослые (почти все взрослые) как непреложную истину, в большинстве случаев живет в нас и после того, как, казалось бы, становится очевидным, что истина оказалась ложью. И после того, как эти самые взрослые, спохватившись, кидаются исправлять содеянное, сделать уже ничего нельзя.

Более того, и родившиеся в 1939 году, то есть те, кому к 1945 было всего 6 лет, и сегодня в той или иной мере демонстрируют стойкую приверженность идеологии антисемитизма. То есть даже те, кто в силу возраста не подвергся структурированной образовательно-идеологической атаке, кто вполуха слышал радио, вполглаза видел плакаты и кинофильмы, оказались совершенно беззащитны перед натиском. Им, представьте, хватило уже одного воздуха, в котором они тогда жили.

Одновременно с этим достигшие подросткового возраста до прихода к власти нацистов, а равно и родившиеся после падения рейха, демонстрируют уровень антисемитизма в разы ниже, чем те, кто ходили в школу, слушали радио, смотрели фильмы в конце 30-х - начале 40-х. Понимаете, что это значит? Детская уверенность в правоте нацизма выше, чем даже у тех, кто эту идеологию утверждал, реализовывал, прививал. Успех действительно просто ошеломляющий. Прочтите и ужаснитесь: дети не просто усваивают индоктринирующую информацию, она становится их вторым "я". И в те правила, которые взрослые когда-то преподнесли им в качестве безусловной истины, они верят безоглядно и всецело. Мы кривляемся, надуваем щеки, прекраснодушничаем. На периферии сознания мы верим, что с годами они сами разберутся. Нет, не разберутся - для них воспринятый материал оказывается основной жизненной направляющей. 

Представляю себе какого-нибудь нациста-идеолога, который, потирая руки приговаривает: "Ничего-ничего! Пусть сам я и не успел до конца поверить в еврейский заговор, что ж - придется немного поиграть. Но зато мои птенчики станут настоящими винтиками, на которых будет держаться идеология". И настоящая беда заключается в том, что он оказался совершенно прав: антисемитизм тех, кого он "воспитал", более чем в два раза выше его собственного. 

Два вывода показались мне просто убийственными. Первый: нацистское самосознание учеников оказалось по истечении времени намного (в разы!) прочнее, чем у учителей. И это при том, что "учителя" реализовывали идеологию на практике, а "ученики" лишь внимали ей. Напомню еще раз, речь и о тех, кому в 1945 было всего шесть лет. И второй: ЭТО навсегда. Что бы ни произошло, как бы не старались государство, общественные деятели, коммерческие и некоммерческие организации что-то изменить, шансов практически нет. "Подарок", преподнесенный когда-то взрослым миром на все времена остается с бывшими детьми. И избавиться от него невозможно. Меняются взгляды следующих поколений, даже мировоззрение поколения отцов оказывается намного более гибким. И только те, кто пережил идеологическое целенаправленное изнасилование, обречены на всю жизнь застрять в этом дне сурка. Навсегда!

Напомню, что означает сам термин "индоктринация". По определению Лаборатории по Изучению Восприятия "WorldNet 2.0" Принстонского университета это "обучение кого-либо доктрине, без включения критического восприятия". В рамках индоктринации, таким образом, преподносится некая информация и одновременно навязывается личности определенный, как будто раз и навсегда установленный субъективный взгляд. С практическими инструментами индоктринации как будто все ясно: просто нужно, чтобы большинство "взрослых" источников транслировало одно и то же: школа, радио, телевидение. Но помимо непосредственного воздействия на личность, необходимо еще и создать условия, в которых любое сомнение становится почти преступлением. "Не надо думать - с нами тот, кто все за нас решит" (с). Использование оборотов типа: "Мы в едином порыве принимаем (одобряем/осуждаем/поздравляем)...", "Любой честный гражданин это поддерживает (отвергает)", "Только человек, который не любит Родину может заявлять такое..." является важнейшей чертой индоктринации. И, заметьте, по результатам исследования получается, что именно этот, с позволения сказать, "педагогический подход" является самым успешным. Пока мы "паримся", сомневаемся, ищем, всегда находятся люди, которые идут прямиком, используя для этого все доступные средства. Возможно, они делают это не со зла, возможно сами они и не верят до конца в то, что проповедуют, возможно, они просто транслируют, не особо задумываясь, чужие мысли, или в этом состоит их работа - все оказывается неважным. Принцип "единства педагогических требований", возведенный почти в абсолют снова отчаянно рулит. Тот самый принцип, который, если вдуматься, является прямой противоположностью гуманистического подхода - ведь если все люди разные, то следовательно и единством требований невозможно заменить человеческое взаимодействие. 

Нужна вакцина. И эта вакцина давным давно изобретена, имя её - вопросы и сомнение. Неважно, к какой идеологии мы себя относим (если вовсе), неважно, что поддерживаем, а что отвергаем. Если мы хотим, чтобы нас окружали свободные, думающие, красивые люди, главное, что мы можем и должны дать детям - умение сомневаться и ставить вопросы. Снова и снова, не удовлетворяясь найденными ответами, задавать вопросы. И ни в коем случае не принимать безоглядно то, что дано свыше. В противном случае мы цинично строим безальтернативное будущее, возможно, и сами о том не задумываясь. 

Искусству сомневаться и задавать вопросы сравнительно легко обучиться. Мы ведь на самом деле владеем им от рождения. Правда, возможно, с годами навыки немного подзабылись. А возможно и помогли нам их подзабыть. 

Но это ничего - справимся. Кроме нас-то всё равно больше некому...

Дима Зицер