Мне очень страшно. Я боюсь писать об этом. Об этом — это о статье про детские самоубийства. Вернее, о провоцировании детских самоубийств. Вернее о том, в какую нескончаемую бездну мы летим... Я ловлю в позвоночнике липкий страх, но понимаю, что нужно написать даже если придется силой себя заставить. Хотя бы для того, чтобы самому сформулировать и осознать, в какой пропасти мы оказались.

Если ваша позиция: «Это слишком страшно и больно, поэтому говорить об этом не следует», прошу вас, просто закройте статью. Нет сил бесконечно читать холодные размышления о том, что лучше помолчать, склонить голову, оставить все как есть. Что все само собой обойдётся. Ничего не обойдётся! Будет все хуже и хуже. Взрослость — это умение взять себя в руки, говорить и делать. Даже когда цепенеешь от ужаса...

Очередное страшное настигло нас. Наши дети в опасности. И мы — вместе с ними. Мы узнали о целой сети, провоцирующей самоубийства. И поднялся – нет, даже не крик, а вой в сети: "Родители должны контролировать каждый шаг ребенка, это и есть родительство! Душевное состояние ребенка – ответственность учителя! Запретить детям пользоваться Интернетом!"

Накал страстей воистину величайший. И мне кажется, происходит это от того, что мы, взрослые, снова не знаем что делать. Мы стоим на пороге этой действительности, боясь перешагнуть порог, боясь заглянуть внутрь, а между тем, обратно уже не вернуться никак...

Меньше всего мне хочется, чтобы мои слова звучали как обвинение конкретным взрослым – пострадавшим и несчастным. Пусть будет благословенна память всех жертв этой трагедии, всех, кто попал в беду. Но я считаю, что мы обязаны об этом говорить, поскольку, как в настоящей классической трагедии, в словах «героев» заключены серьезнейшие намеки.

Напомню фразу, которую говорит учительница, возможно, центральную фразу всей статьи: "Вы понимаете, что мы ее теряем?" Слова эти – намного более жуткие и значимые, чем кажутся на первый взгляд. И далее: "Могла ли она что-то знать? Или это роковое совпадение?" Нет, это вовсе не совпадение. Но при этом, я уверен, учительница ничего не знала. Совсем ничего. Вы что, не знакомы с такой формулировкой? Я слышал именно эти слова не от одного и не от двух учителей. "Мы его (её) теряем" — всего лишь учительский эвфемизм, означающий, что ученик начинает жить не по лекалам, предложенным взрослым миром. Помните, дальше в статье: «У девочки в последнее время появились тройки и двойки». Вот оно! Думаю, ничего не знала несчастная учительница, не подозревала о беде, в которой оказалась её ученица. И фраза эта – одна из самых расхожих в школе. Хотя и скрывается в ней страшная правда. О нас.

Подумайте, кто эти «мы», которые теряют ребёнка? А я подскажу: это взрослые. Учительница как будто априори находится в сговоре с мамой. И со всеми нами. (МЫ!) Все мы, как преступники кровью, повязаны одним пониманием того, как надо жить. Эта постановка вопросы однозначно предполагает, что учительница и мама знают как нужно и должно. А девочка… а откуда ей это знать?... Мы ее теряем…. Она исправила оценку….

Нет, это не "мы их теряем", это они теряют нас. И находят других.

В одной из статей-реакций читаю: "подростки так легко на все ведутся"... И мы снова "проскакиваем" эту формулировку. А ведь сама постановка вопроса даёт ответ. Она провоцирующе-дискриминационна. Подростки, значит, ведутся? А взрослые не легко ведутся? Те, кто отдают все деньги обманщику, верят каждому слову в попсовой телепередаче? И при этом говорят о себе «мы опытные, мы знаем жизнь»…

Происходящее в последние два дня похоже на артподготовку перед введением антидетских дискриминационных законов. Законов, окончательно ограничивающих их права и возможности. Как же – они ведь ничего не смыслят… Мы должны их спасти…

Опять — спасти. Мы, с трудом понимающие, как устроен современный виртуальный (и не только виртуальный) мир, будем спасать. Мы, забывшие о том, что такое подростковые проблемы, давно не подозревающие, как тяжело бывает жить в 15 лет, вычеркнувшие или загнавшие в глубокое подсознание боль предательства и одиночества. И сами "подсадившие" их на идею, что мир вокруг глубоко враждебен... Спасти детей. И спасать опять будут те самые взрослые, которые их туда загнали.

Как будто вот-вот будут созданы специальные бригады по оказанию помощи детям… Сейчас мы им поможем. Поймаем – и поможем как следует…

И опять, рефреном — "контролировать каждый шаг, ограничить возраст входа в интернет". Не просить у детей позволения войти в их мир, не ограничить произвол системы образования, не отбросить все и заняться наконец, реформой взрослого мира , который доводит детей до самоубийств. Не задавать себе снова и снова вопрос, как повернуться лицом к нашим самым близким, не разрешить родителям и учителям быть людьми... А вместо этого снова ограничить право детей быть людьми. Вот такое извращение…

Но больше всего меня напугала цитата, приведенная в конце статьи: «Подростки – это диагноз»… Я не знаю, как это комментировать... Ведь существуют вещи, которые не говорят в приличном обществе. Эта цитата – одно из самых дискриминационных высказываний, которые мне приходилось слышать. Ужас наводит сама мысль о том, что существует консенсус взрослого мира – так в разные времена дискриминировали женщин, черных, евреев, рабов. Но никогда, даже в самые страшные эпохи, не бывало такого, чтобы одна часть населения объявляла другую больными, дискриминируя их по формальному признаку. Не бывало. А вот теперь — есть.

А дальше – ведь опять все понятно: мы, здоровые, должны опекать их – больных...

Мы воем от страха. Нам страшно так, что кровь стынет в жилах. Но это не оправдывает ни нашей лжи, ни боязливого ухода от истинных проблем.

Давайте прекратим сублимировать родительский долг и любовь через истерику на тему самоубийств, на тему устройства современного мира.

Всегда были и будут самоубийства, но тот разрыв, внутри которого вынуждены жить сегодня дети, действительно страшен и для многих из них просто невыносим.

Эту легкость, с которой дети идут на заклание, создали мы с вами. Мир, из которого хочется уйти. И даже не хлопать дверью… Это мы создали мир, в котором жизнь ничтожна, это оборотная сторона песни «раньше думай о Родине, а потом – о себе». Когда — потом? Потом, как мы видим, будет поздно. Мир, в котором у них все настолько плохо, что можно, не думая, гордиться тем, что ты готов умереть.

Я раз за разом пишу о легкости и удовольствии построения открытых человеческих отношений с любимыми.И раз за разом слышу: «ах, если бы все было так просто» (что другими словами означает: не о чем тут говорить, я делаю все правильно, воспитание детей – тяжелый труд, в создавшейся ситуации виноваты кто угодно, только не мы). Как будто страховка от будущих трагедий..."это может случиться с каждым!" Нет, не с каждым. И наша работа сделать все, чтобы это не случилось с нашим любимыми. Это приятная работа, самая человеческая из работ...

Ну а пока найдены новые виновные во взрослом безразличии: это группы в контакте. Спору нет: конкретные сволочи, которые ведут с нашими детьми игру без правил, ведущую к смерти, должны быть обезврежены и наказаны. Но как из этого следует, что нужно ограничить права детей, а не помочь нам самим стать взрослыми и научиться любить и поддерживать?

Оставаясь в этой логике, ничто так не призывает к суициду, как бессмертная книга «Маленький принц»! Помните, полагаю? Многие цитаты из этой книги звучат почти как цитаты из статьи в НГ – предоставляю читателям самостоятельно в этом убедиться: начиная с размышлений о странном взрослом мире, и заканчивая договором Маленького принца со змеей, которая помогает ему покинуть этот мир.

Вы не плакали в подростковом возрасте, читая последние страницы? Вы не были охвачены дрожью от ухода Маленького принца, обставленного как стопроцентный суицид? Отчего же не слыхать призывов запретить эту книгу? Не подтверждение ли это того же факта – что мы находимся в сговоре? Про «Маленького принца» как будто существует взрослый договор: это ведь просто романтическая сказка...

Во все времена были добрые и злые силы. Всегда. И всегда, когда добрые силы перестают быть адекватны времени, злые активизируются. Вот и сейчас мы оказались в очередном витке.

Была у меня статья «Детский клуб самоубийц». Не буду повторяться, но напомню главную мысль: им все тяжелее выживать в ситуации, когда с одной стороны миром диктуется свобода, а с другой – испуганными взрослыми эта свобода объявляется мнимой. А гнет этих самых взрослых все усиливается.

Очень страшно. Но на то мы и взрослые, чтобы устоять перед соблазном решить все за счет других (детей, интернета, правительства и так далее). Решать можно только за счет самих себя. Нам признавать, что мы не справляемся, нам учиться, нам мучиться от сомнений, нам скорбеть. Дай Бог, чтобы сил хватило.

Дима Зицер